Из новой книги Пелевина узнаешь интересное о различиях между «гаргойлями» (именно в такой транскрипции слово употребляет живой классик) и химерами. У первых есть утилитарная функция. Гаргойль - это водосточный желоб, оформленный в виде чудища. Химера же - это просто уродец, лишенный полезного назначения.
У фанатов Пелевина есть любимая мантра. Звучит она, примерно, так. «Ну когда же, ну когда же у Виктора П закончится контракт с издательством, когда он перестанет строчить по книге в год и сделает, наконец, что-то стоящее». Даже незлопыхатели признавали, что каждая следующая книжка гуру отечественного буддизма хуже предыдущей. Однако начиная с «Айфака», опубликованного в 2017 году ситуация, вроде бы, начала меняться. Книга получилась классной, а следующий год роман «Тайные виды на гору Фудзи» заставлял вспомнить о старом, вернее, молодом Пелевине времен девяностых.
И вот на дворе 2019 и «Искусство легких касаний» с горгульей Нотр-Дама на фоне кислотно-зеленого Сатурна. Книга появилась 22 августа, на целый месяц раньше, чем ожидалось (обычно Виктор Олегович выпекал романы на книжную ярмарку), состоит она из трех вещей и выстроена по принципу пирожка с невкусной начинкой. Причем, в качестве начинки выступает как раз-таки роман «Искусство легких дыханий» («ИЛК»).
Именно из "ИЛК" мы узнаем о различиях каменных монстров на твердыне Нотр-Дама и остроумное толкование их значений. Гаргойль - небесный кран, посредник между небесным и человеческим, а химера - просто уродка, символизирующая потерянную связь между человеком и небом.
К сожалению, Виктор Олегович внятного высказывания о вмешательстве отечественных спецслужб в американские выборы не получилось. Изобилие глаголов настоящего времени, схематичность и отрывочность повествования наводят на мысли, что автор выдал читателю на пожирание не роман, а собственные наброски и планы под соусом черновиков главного героя произведения, профессора Голгофского.
Чтобы одолеть «ИЛК», нужно любить Пелевина очень сильно. А если говорить языком метафор, то роман обещал быть гаргойлью, остроумно связывающей горнее с дольним, буддизм с текущей повесткой дня; а вместо этого стал нефункциональной химерой.
Небольшой рассказ «Столыпин», отсылающий нас к «Тайным видам на гору Фудзи» разует больше. Из рассказа выясняем, что уже знакомые нам по прошлой книге бизнесмены не познали никакого просветления и теперь вместо этого трясутся в имитации столыпинского вагона, постигая по дороге, что Россия - и есть столыпин.
Ну и самая удачная составляющая пелевинской книги - повесть «Иакинф». Четверо друзей отправляются в Кабарду на поиски приключений. Провожатый ведет их по интересным местам и шахерезадит каждую ночь, рассказывая о служениях Сатурну, обрядах жертвоприношений и гражданах, которым верховный бог отливает жизни в обмен на принесенное время. По гамбургскому счету, повесть есть, за что поругать. Например, за то, что персонажи вырезаны из картона и ничем не отличаются друг от друга. За то, что нет никакого антуража, сюжет предсказуем, а повесть непомерно раздута и больше тянет на рассказ. Ожидаемой от Пелевина актуальной повестки минувшего года в повести тоже не отражено. Однако назвать «Иакинфа» «пыльной вчерашкой» язык не повернется. Вещица очень напоминает раннее творчество Пелевина и по сути держит на себе всю книгу.
ИСТОЧНИК KP.RU
